К Истории Александровского монастыря в Суздале

Весной 1847 года после Пасхи, выпавшей на 23 марта, вязниковский 2-й гильдии купец Николай Ильич Шаганов отправился в поездку по местам, где у него были дела и где уже начинались приготовления к весенним ярмарочным торгам.

Весной 1847 года после Пасхи, выпавшей на 23 марта, вязниковский 2-й гильдии купец Николай Ильич Шаганов отправился в поездку по местам, где у него были дела и где уже начинались приготовления к весенним ярмарочным торгам. Жил он в Коврове, и обычный маршрут его начинался с поездки в Суздаль, а затем – в Лежнево, Шую, Вязники и Нижний Новгород. Чтобы не скучать в дороге, он делал записи об увиденном и услышанном, а потом некоторые из них превращал в небольшие статьи, которые охотно публиковали журнал «Москвитянин» и газеты Владимирской и Нижегородской губерний.
Тогда, весной 1847 года, Николай Ильич встретился в Суздале со знакомым священником Смоленской церкви о. Иоанном Грацилевским. Когда-то о. Иоанн служил в соборе, а потом получил Смоленский приход. Он увлекался историей суздальской епархии, собирал и переписывал различные старинные документы, легенды и фрагменты хроник, найденных среди бумаг отошедших в мир иной церковнослужителей. Так в руках о. Иоанна оказалось сочинение, авторство которого приписывается соборному ключарю Анании Фёдорову (1709-1761 г.г.).
О.Иоанн поведал Николаю Ильичу о том, что он только что закончил переписывать в очередной раз «Историческое собрание» Анании Фёдорова и внес в него любопытное дополнение, касающееся надгробных плит в Вознесенской церкви Александровского монастыря. И поскольку Николай Ильич заинтересовался этим дополнением, то о. Иоанн достал полный текст «Исторического собрания» и указал на следующие строки, попавшие в сочинение ещё во время жизни Анании Фёдорова: «Монастырь девичь святаго мученика Александра Перскаго, древняго строения, был прежде богатый и знаменитый, и имел немало вотчин, данных от благоверных князей Суждальских и протчих, в нём бо многие княжеские гробы значатся благоверных княгинь и чад их; а кто имяны ту бысть погребён, всеядца времене продолжением, от неснискания в той обители сущих, остася мало известно…».
По словам о. Иоанна, совсем недавно в Вознесенской церкви были обнаружены две каменные надгробные плиты с надписями на них. Надписи он прочитал и поторопился сделать такое дополнение к «Историческому собранию»: «…Княжеские женска полу значатся быти гробницы, а именно надписи на гробницах: Лета 6770 года преставися раба Божия благоверная Великая княгиня Мария, во инокинях Марина, Суждальская; Лета 6801 года преставися раба Божия благоверная Великая княгиня Аграфена Суждальская».
Никаких подробностей о том, при каких обстоятельствах эти плиты внезапно оказались в Вознесенской церкви, о. Иоанн Николаю Ильичу не поведал. Может быть и поведал, но записи этой истории отыскать не удалось. Николай Ильич, подивившись обретению надгробных плит, списал у о. Иоанна эпитафии и продолжил свою деловую поездку. Остановившись в городе Горбатове (примерно в 70 км от Нижнего Новгорода), он на досуге написал 5 июня заметку «О древних гробницах в Суздале», а по прибытии в Нижний Новгород посетил редакцию Нижегородских губернских ведомостей и эту заметку оставил там для последующей публикации. Редакция немного поправила тексты надписей на плитах и напечатала заметку в № 40 газеты за подписью Н.Шаганова, где сказано: «…из числа многих гробниц княжеских на двух только сохранились возможные к прочтению следующие надписи: 6870 преставися раба Божия благоверная великая княгиня Мария, во инокинях Марина, Суздальская. – 6901 преставися раба Божия благоверная великая княгиня Агриппина Суздальская. На прочих же, как выражается летописец, время всеядец не только не оставило на камнях надписей, но и самих камней». 
К этой заметке редакция сделала примечание: «Первая – супруга князя Димитрия Ногтя Константиновича Суздальского; вторая – дочь Ольгерда, бывшая замужем за великим князем Нижегородским и Городецким Борисом Константиновичем».
Таким образом, оказалось, что надписи на одних и тех же плитах, сообщённые о. Иоанном Грацилевским и Н.И. Шагановым, различны. Не затрагивая малозначимых расхождений, можно сказать, что главное внимание Грацилевского и Шаганова было обращено на имена и даты. В подлиннике даты были написаны буквами кириллицы и исчислены «от сотворения мира». В переводе на современное летоисчисление эти даты суть: по Грацилевскому, Мария умерла в 1262 г., а Аграфена (Агриппина) - в 1293 г.; по Шаганову – в 1362 и 1393 годах соответственно.
Плиты до наших дней не сохранились – они исчезли так же таинственно, как и появились. По словам церковного писателя И. Токмакова, они в 1895 г. ещё находились в Вознесенской церкви и даты на них стояли 1262 и 1293 г.г. За 50 лет (1846-1895) никто не удосужился сфотографировать или срисовать, или хотя бы подробно описать особенности каждой плиты: материал, повреждения, сохранность текстов надписей, орнаменты и т.п. Ни духовные, ни светские власти, ни научные организации на древность плит ни разу не обратили внимания. А были ли они вообще?
Образовалась благодатная почва для появления разного рода догадок, и самая «приземлённая» из них сводилась, по-видимому, к тому, что плиты спокойно лежали себе где-нибудь в храме или поблизости от него, присыпанные землёй, а то и просто служили ступенями при входе в храм и ждали своего часа.
Этот час настал после того, как в 1841-42 г.г. началась регулярная публикация русских летописей и различных древних документов. Так вошли в научный обиход Акты исторические (1841), Новгородские летописи (1841), Ипатьевская летопись (1843), Лаврентьевская летопись (1846) и др. Тогда же, в 1841 г., была опубликована грамота княгини Марии, в иночестве Марины, на передачу в вотчину Спасо-Евфимьеву монастырю села Омутского близ Суздаля. Публикатор назвал Марию супругой Великого князя Суздальско-Нижегородского Даниила Борисовича, а грамоту датировал «после 1425 года». Известно, что Даниил Борисович умер между 1442 и 1444 г.г., следовательно, Мария (инокиня Марина) жила в ХV в.
В 1842 г. А.Х. Востоков опубликовал грамоту, данную черницей Мариной суздальскому Васильевскому монастырю. Согласно грамоте, монастырь получал в вотчину сёла Мининское и Романовское, находившиеся в окрестностях Суздаля. Начало грамоты отсутствовало – было утрачено ещё до попадания документа в руки публикатора. В тексте же грамоты не указаны светское состояние черницы и её мирское имя. Востоков датировал грамоту 1252 годом, а Марину назвал вдовой суздальского князя Дмитрия Константиновича.
  Видимо, вот тут-то и загорелся сыр-­бор: в Вознесенской церкви расчистили от мусора надгробные плиты, прочитали на одной из них имя Мария (во инокинях Марина) и, соглашаясь с А.Х. Востоковым, определили её вдовой Дмитрия Константиновича, жившей в XIII веке. А о. Иоанн Грацилевский в 1846 г. внёс сведения о плитах в «Историческое собрание».
Не ссылаясь на какие-либо источники, К.Н. Тихонравов в 1852 г. поместил в своём Владимирском сборнике сообщение о княгине Марии, во инокинях Марине, скончавшейся в 1262 г.
Спустя три года, в очередном номере Временника, издавшегося Обществом Истории и Древности российских, было впервые опубликовано «Историческое собрание о богоспасаемом граде Суждале» по рукописи, принадлежавшей о. Иоанну Грацилевскому и писанной им в 1846 г.
На статейку Н.Шаганова в нижегородской газете уже никто внимания не обращал: не до него было, раз такое богатство привалило Суздалю – Тринадцатый век, который можно потрогать! Поскольку княгиня Мария (черница Марина) была погребена в Александровском монастыре, значит, этот монастырь в XIII веке уже существовал, а Мария была современницей Александра Невского. И если черница Марина дала в вотчину Васильевскому монастырю сёла Мининское и Романовское, то разве это не  доказательство существования в ХIII веке и Васильевского монастыря? Этот XIII век настолько въелся в историю Суздаля, что даже в наше время экскурсоводы нет-нет да и похвастаются древностью исторических памятников.
Между тем, надо было как-то завершить дело о погребённых в Александровском монастыре великих княгинях, потому что на поверхность суесловия всплыли некоторые ощутимые несуразицы.
Одна из них заключалась в том, что в истории Северо-Восточной Руси известны только два князя, носившие имя Дмитрий Константинович и династически именовавшиеся Суздальскими. Они были родными братьями, сыновьями Суздальско-Нижегородского князя Константина Васильевича: Дмитрий старший (в крещении Фома, инок Феодор; 1324 – 1383 г.г.) и Дмитрий младший по прозвищу Ноготь (1350 – ок.1375 г.г.). По возрасту ни один из них не мог быть мужем черницы Марины. Ещё один Дмитрий Константинович (1214 – 1249) сидел на уделе в Угличе, был женат на Евдокии и вотчинами в Суздальском княжестве не владел.
Вторая несуразица была в том, что княгиня Мария, умершая в 1262 г., не могла дать село Омутское в вотчину Спасо-Евфимьеву монастырю, так как монастырь был основан через 90 лет после её смерти.
Поскольку не удавалось свести все версии, касающиеся обеих Марин и их грамот, к логическим нормам, изучение темы временно прекратили, дав тем самым пищу различным домыслам и предположениям. Суммарно они отражали стремление суздальского духовенства связать имя княгини Марии (черницы Марины) с судьбами местных монастырей и монастырских вотчин, располагавшихся неподалеку от города.
«Замечательно, - писал В. Георгиевский в 1900 г., не ссылаясь на источники, - что почти все эти земельные владения (сёла Мининское и Романовское. – В.О.) подарены Васильевскому монастырю инокиней Мариной, женою Ростово-Суздальского князя Василька Константиновича, в мире Марией Михайловной, родной сестрой преподобной Евфросинии, младшей дочерью князя Михаила Черниговского, в 1253 году на помин души брата своего мужа – Угличского князя Дмитрия Константиновича, скончавшегося в 1249 году. Притом большая часть этой земли состоит из урочища Минина Селища, принадлежавшего некогда жениху преподобной Евфросинии Мине, где был построен загородный дворец его». Как говорится, без комментариев.
В 1964 г. историк-источниковед В.А. Кучкин поставил, наконец, точку в деле о двух черницах Маринах, смущавших благолепие суздальских древностей. Проведя тщательное исследование древних документов (в том числе хранящихся во Владимирском госархиве), он установил, что княгиня Мария, давшая грамоту Спасо-Евфимьеву монастырю, и черница Марина, давшая грамоту Васильевскому монастырю – одно и то же лицо. Мужем её был Великий князь Суздальско-Нижегородский Даниил Борисович, умерший между 1422 и 1444 г.г. А.Х. Востоков, датировавший грамоту черницы Марины 1252 годом, заблудился из-за неверного прочтения даты на грамоте, имевшей значительные повреждения.
Атрибуция надгробной плиты с высеченным на ней именем Аграфена произошла без особых сложностей.
Н.М. Карамзин, описывая события, происходившие в XIV в. в Суздальско-Нижегородском княжестве, упомянул о том, что в 1354 г. Борис Константинович, будучи удельным князем Городецким, женился на дочери Великого князя Литовского Ольгерда. Имя этой дочери он не назвал, потому что не знал: не настала ещё пора публикации летописей и разных других исторических материалов. А когда они стали публиковаться, то замелькали летописные сообщения, одно похожее на другое: «…Тогда же и князю Борису привезоша из Литвы дчерь Олгордову Огрофену и венчася в Новегороде у Святаго Спаса…»; «…оженися князь Борис з Ольгердовною Огрифиною…»; «Тогож лета ожени князь Костяньтин Василиевич сына своего Бориса оу Олгерда»; «Того же лета оженися князь Борис Олгирдовною Фрефиною». И тому подобное.
Прочитав на плите имя Великой княгини Суздальско-Нижегородской Аграфены Ольгердовны, суздальцы поинтересовались судьбой её мужа. Оказалось, что Борис Константинович получил Великое княжение Суздальско-Нижегородское в 1384 г., а в 1392 г. княжеством временно завладел Московский князь Василий Дмитриевич. Своего двоюродного деда Бориса Константиновича он отстранил от Великого княжения и отправил в Суздаль, где тот в следующем году «в нятье (т.е. в неволе.-В.О.) преставися и положен бысть в его вотчине в Суздале маия в 6 день». Аграфена Ольгердовна после смерти мужа обязана была уйти в монастырь, что она и сделала. Очевидно, скончалась она, не приняв монашеского чина, в конце 1393 или начале 1394 года. Н.И. Шаганов и стоявшая за ним редакция нижегородской газеты разобрались с этой плитой сразу.
Александровский монастырь считался «государевым строением», т.е. основан был не по решению духовного лица, а по воле и указанию светского владетеля – на его земле, на его средства и в его интересах. Монастырь не имел вотчин, а материальное обеспечение насельниц и поддержание в исправности монастырских зданий осуществлялось из средств основателя и его потомков, владевших Суздалем как вотчиной. Суздальско-Нижегородские князья продолжали эту традицию и опекали монастырь на правах вотчинников по обязанности, унаследованной от предков (Борис Константинович приходился пра-пра-пра-правнуком князю Всеволоду Юрьевичу Большое Гнездо). Несомненно, жёны, сёстры и дочери потомков Всеволода Юрьевича принимали активное участие в жизни монахинь Александровского монастыря, с которыми могли находиться в родстве или свойстве. Поэтому должно выглядеть естественным желание вдовы Бориса Константиновича провести остаток дней в монастыре, бывшем для неё семейной реликвией и предметом забот. А Мария (черница Марина) была её невесткой, вдовой сына – Великого князя Суздальско-Нижегородского Даниила Борисовича.
Думаю, что есть основания для занесения имён двух Великих княгинь в синодик Вознесенской церкви Александровского монастыря.

В.Д. Огурцов , краевед.
Фото П. Сухова.

Последние новости

Во Владимире молодую девушку оставили без льготных лекарств

10:15 22 декабря 6+ Дарья Иудина Иллюстративное фото с сайта freepik.com Во Владимире прокурор добился возмещения пациенту денег, которые те потратил на покупку льготного лекарства.

Во Владимирской области откроется первый детский дерматовенерологический стационар

Во Владимирской области откроется первый детский дерматовенерологический стационар Отделение будет работать на базе Областного кожно-венерологического диспансера.

Во владимирской больнице №5 открыли надземный переход

Отапливаемый надземный переход открыли во владимирской Городской клинической больнице №5.

Домашний интернет: выбор для тех, кто ценит комфорт и качество

Высокая скорость, стабильное соединение и выгодные тарифы для всей семьи

Здесь вы можете узнать о лучших предложениях и выгодных условиях, чтобы купить квартиру в Покрове

Комментарии (0)

Добавить комментарий

Ваш email не публикуется. Обязательные поля отмечены *